|
 5.2. Психологическая устойчивость
«…Психологическая устойчивость правителя базируется на его власти над собственными страстями …»
Как уже говорилось выше, власть в конечном итоге всегда представлена одним лицом – царем, диктатором, президентом и т.д., в этой связи психологическая устойчивость власти зависит от психологической устойчивости в первую очередь этого лица – лица, принимающего решения, обязательные для исполнения. А поскольку это так, мы попытаемся дать рекомендации по правильному восприятию жизни правителем, потому что именно разумное ее восприятие дает возможность рационального (разумного) восприятия мира и событий в отличии от чувственного (страстного) его восприятия, которым руководствуется подавляющая масса людей. Здесь подчеркнем особо, что именно первичность разума должна отличать правителя от остальной массы людей. Она (эта первичность) должна делать его ближе к Духу, который и есть разум. Таким образом, правитель должен знать, что он благодаря своему положению является как бы посредником между Духом – разумом (Богом) и чувствами страстями (человеческая масса). И это первая аксиома его психологической устойчивости, о которой, если ты достиг вершины власти, обязан всегда помнить и она поможет тебе в самые трудные минуты. Таким образом, правитель должен руководствоваться разумом и опытом, но не чувствами и страстями, т.е. он должен быть философом (рассудительным) как по отношению к себе, так и по отношению к окружающим, но это должна быть философия действия, основанная на целеустремленности и воле — это вторая аксиома.
Третья аксиома — быть оптимистом.
Как же воплотить эти аксиомы в жизнь? Для ответа на этот вопрос обратимся к советам, данным восточными мудрецами (8).
Советами предпослано введение, из которого следует, что приятные и неприятные вещи являются таковыми не по своей природе, а в силу нашей привычки, возникающей от частого повторения действий или состояний. Разбойник считает приятной разбойную жизнь, хотя она сопряжена со множеством опасностей. Человеку испорченному кажется приятным то, что отвергают другие. Азартный игрок, попусту тратя время, готов проиграть все свое состояние. А кто-то превыше всего ставит чувственное наслаждение.
Если любое отношение к вещам есть результат привычки, то можно приучить себя к вещам хорошим. Начинать нужно с простого и подыматься постепенно ко все более сложному и трудному в исполнении. Руководителем человека в этом деле должен быть разум, который предлагает и разумное сочетание сил и средств достижения цели.
Что касается конкретных рекомендаций, то они следующие. Во-первых, неудача или всякая печаль не возникает без того, чтобы не быть следствием чьего-то действия — либо нашего, либо чужого. Если это действие зависит от нас, то мы ничего не должны делать такого, что могло бы нас опечалить. Ведь хотеть сделать то, что тебя опечалит, — это значит хотеть того, чего не хочешь, а так может вести себя только безумный. Что касается чужих действий, приносящих печали, то мы либо в состоянии уберечься от них, либо нет. В первом случае мы должны сделать все, чтобы помешать тем людям, которые желают нам зла. Если же мы ничего не можем сделать, то прежде всего мы не должны печалиться заранее: ведь что-то и без нашего противодействия может помешать осуществлению действия, которое может нас огорчить. Огорчаться заранее бессмысленно, так как в этом случае причиной нашего огорчения стали бы мы сами. Если уж чье-то действие, ввергающее нас в печаль, совершилось, то тогда нужно прибегнуть к приемам, которые сделают печаль наименее продолжительной. Для этого, во-вторых, — и это следующий совет — необходимо вспомнить те огорчения, которые были у нас когда-то и после которых мы утешились, а также печали и огорчения других. Окажется, что все они в конечном счете предаются забвению.
В-третьих, нужно помнить о том, что у всех есть потери и утраты и нет человека, которого бы вовсе обошла беда. А ведь все люди, радуются и веселятся. Так происходит потому, что печаль есть состояние человека, а не что-то постоянно присущее его природе. Горюет человек, у которого украли какую-то вещь. Но не печалится тот, у кого этой вещи вообще не было.
В-четвертых, человек, который хочет прожить жизнь без бед, уподобляется тому, кто вовсе не хотел бы жить. Ведь беды и невзгоды неотделимы от жизни. Жить с ними или не жить вовсе — так стоит вопрос. Третьего не дано. Желать же это “третье” — значит умножать страдания, так как это желание неосуществимо и, следовательно, неразумно.
В-пятых, мы не должны упускать из виду, что на вещи, попавшие нам в руки, все люди имеют право в той же степени, что и мы. И если у кого-то есть нечто большее, чем то, чем владеем мы, то с этим нужно примириться, не отравляя себя завистью. Только нам и никому более принадлежит неделимое богатство нашей души.
В-шестых, наша доля в “совместном прибытке” — в той части всеобщего богатства, которой мы владеем, — дана нам в долг Великим Заимодавцем — “творцом прибытка”. И он может в любой момент изъять эту долю и передать ее другому. Если бы не происходило вечного движения, перераспределения богатства, “совместного прибытка”, между людьми, то и нам ничего бы не досталось. И если, упуская что-то из рук, приходится возвращать свой долг во всеобщее и постоянно перераспределяющееся богатство, то не стоит печалиться и грустить. Да и то сказать: возвращаем мы мелочи, а сохраняем великий дар — душу.
В-седьмых, если уж печалиться, то печаль должна быть абсолютной — полной и вечной. Но мы уже установили, что печалиться не стоит вообще. Здесь противоречие, которое должно разрешаться в пользу второго требования. Для того же, чтобы вообще не знать печалей, нужно ничего не иметь, не стремиться к прибытку. Все поистине необходимое будет человеку дано: даже кит не остается без пропитания, а ему вон сколько нужно... Человек же стремится к обладанию многими ненужными вещами, которые ему только в тягость и мешают жить.
В-восьмых, мы должны разобраться в истинном значении вещей и всего происходящего и ненавидеть действительно дурное, а не ненавидеть таковым не являющееся. Уж, казалось бы, что может быть хуже смерти. Но она неотъемлема от жизни человека — разумного и смертного живого существа. И если представить, что он может выбирать между тем, чтобы быть, каков он есть, и не быть вообще, то выбрать нужно более предпочтительное — быть, существовать. К тому же в смерти есть и то положительное, что, умерев, человек покидает юдоль скорби и попадает в интеллигибельный мир, где нет ни бед, ни страданий.
В-девятых, утрачивая что-то, мы должны вспоминать о том вещественном и духовном богатстве, которое у нас еще остается. Это послужит утешением в беде.
Наконец, в-десятых, всякая утрата — благо, так как она, уменьшает количество ждущих нас потерь, утрат и огорчений.
Сюда же следует добавить, что правитель никогда не должен забывать о том, как велико расстояние от того как протекает жизнь до того как должно жить, что человек, забывающий, что делается ради того, что должно делать, скорее готовит свою гибель, чем спасение. Ведь тот, кто хотел бы всегда исповедовать веру в добро и правду, неминуемо погибает в этой жизни среди множества людей чуждых добра и правды. Это положение особенно актуально для правителя, ему, что бы удержаться у власти и ради интересов государства необходимо научиться быть добрым и недобрым, правдивым и неправдивым и пользоваться этими свойствами смотря по государственной необходимости и ответственности перед Богом.
Для душевного спокойствия, а значит и усиления разума, в поведении правитель должен знать, что время, в которое он живет, как впрочем и то, что было до него и будет потом, изменчиво, неустойчиво, полно опасностей. Оно «дарит», чтобы потом «отнять». Оно буквально «завистливо», «ревниво» по отношению к человеку. Что принесет, то поменяет и изменит. Цвета времени меняются, оно становится «жестким» после «мягкости», отнимает то, что дало, разделяет то, что соединило. То мир повернется к тебе, то отвернется, он не пребывает в одном положении, но находится в изменении, не улучшит что-то, чтобы иное не испортить, не порадует одного, чтобы не огорчить при этом другого.
При этом для всякого времени характерно следующее состояние общества, подтверждающее, что жизнь на земле не рай, а изгнание из рая (8).
«Поистине, у людей словно бы отняли возможность творить добро, пропало то, что жаль было терять, и появилось то, что считалось зазорным приобрести; благо точно увяло, а зло расцвело, рассудок сбился с дороги; истина, потерпев поражение, обратилась в бегство, и ее преследует по пятам торжествующая ложь; смеется порок, и плачет добродетель; справедливость обессилела, и насилие берет верх; благородство погребено во прахе, а низость воскресла; попрано великодушие и ликует скупость; слабеют узы любви и дружбы, и крепче становятся силки ненависти и злобы, унижают праведников и возвеличивают злодеев; пробуждается коварство, и заснула честность; обильно плодоносит ложь, и засыхает правда; униженно опустив голову, влачится справедливость, и горделиво шествует тиранство. Мудрецы будто нарочно совершают деяния, далекие от мудрости, потворствуя своим страстям, подобно невеждам; обиженный кается в грехах, проявляя покорность и смирение, а обидчик буйствует, не зная преграды своим порокам. Отовсюду грозит нам широко раскрытый зев алчности, что поглощает все близкое и далекое, люди забыли то время, когда довольствовались своей долей. Удачливый злодей превознесен выше неба, и добрые люди из страха перед ним желали бы укрыться в земные недра. Благородство швыряют с вершины горы на обочину дороги, и низость попирает его, опьяненная собственной силой. Ушла власть от людей достойных, и ее подхватили разбойники и лиходеи. И мирская жизнь ликует, словно наглая блудница, говоря: «Ушли прочь добродетели, и встали на их место пороки».
Прошло еще три века, и вот: «Время так изменилось к худшему, что и не выскажешь словами. Было оно юным, а стало по-старчески неуклюжим. Сделалось оно злобным, а ведь было таким ласковым. Ссохлось его вымя, бывшее раньше обильным. На нем - усохшие ветви вместо зелени побегов. Превратилось оно, прежде такое упитанное, в худосочное. Было сладким, стало отвратительным на вкус. Опечален проницательный, и даже наивный уже ничему и никому не верит; только невежда провозглашает время своим союзником, и радуется ему только беспечный. От добра осталось только имя, от веры - только след. Вместо скромности - обман, вместо благочестия - беспочвенная горделивость. Вместо доблести - тщеславное хвастовство. Вместо исполнения религиозных наказов и запретов - надменность и злоба».
Что-то здесь не так. Разные авторы пишут о том, что время изменилось к худшему, то есть предполагается, что оно раньше было лучше. Когда? Ведь первый и последний из приведенных отрывков (а можно процитировать другие) разделяют семь столетий. Быть может, время всегда остается одним и тем же, и нечего говорить об ушедшем золотом веке? Наверное, и правда мир остается прежним, и время - все то же. Попробуйте прочитать любой из приведенных отрывков, оглядываясь при этом на свое время, и вы увидите то же самое. Что же делать, чтобы не впасть от этой объективной реальности в тяжелый пессимизм?
Первое правило: не верь в то, что время тебе способствуют не доверяйся мягкому с тобой обращению; постоянно будь на стороже. Даже если оно к тебе благосклонно, все может резко измениться: вот оно ласково с тобой и вдруг – набрасывается; вот оно сделало тебе подарок и вдруг нагло грабит.
Второе правило: поскольку время коварно и переменчиво, то не упусти те возможности, которые оно вдруг тебе предоставило. Делай как бы запас, рассчитанный на худшие времена: совершай побольше добрых дел, начинай какие-то приносящие пользу предприятия. Ни в коем случае не успокаивайся на достигнутом и, если есть самомалейшая возможность, обеспечивай свое будущее, помня, что потери неизбежны.
Как говорил пророк Мухаммед: «Воспользуйся пятью вещами раньше пяти вещей – молодостью, прежде чем наступит старость; здоровьем, прежде чем поразит недуг; богатством прежде чем подвергнешься лишениям; досугом прежде чем тебя одолеют заботы; жизнью, прежде чем тебя настигнет смерть».
Третье правило: ты должен удерживаться от совершения дурных поступков и причинения зла людям. Это обезопасит тебя от «демона отмщения», которые приносят совершаемые оплошности. Смысл здесь такой: время и без того недоброжелательно относится к людям, так не стоит увеличивать содержащийся в нем объем зла. Ведь зло может вернуться к тебе. А не к тебе – к твоим детям. «Не буди лихо, пока оно тихо». Если ты будешь так поступать, то тебе гарантирована большая безопасность, ты будешь меньше подвержен опасениям. Кто-то из древних мудрецов сказал: «отойди от зла, и оно от тебя отойдет».
Четвертое правило: не привязывайся к тому окружению, в котором живешь. Ведь дольний мир тленен, преходящ. Не завись от него, насколько это возможно. Вообрази себя путником, сделавшим остановку в чужом для него селении, подумай, разумно ли прикипать сердцем к тому, что ты оставишь завтра утром. Не забывай, что мир при своей бренности и при своей, скажем так, неполной реальности, призрачности по сравнению с жизнью вечной, - при всем этом он может стать препятствием для обретения вечного счастья в мире ином. Следуй словам одного мудреца: «Развод с дольним миром – лучшее приданное для вечного супружества с раем».
И еще три правила воздействия на испорченное время для его улучшения. Рассуждая о том, как «портится» время, разделим причины этой порчи на божественные и человеческие. В сущности, они и в первом, и во втором случаях человеческие. Ведь первый вариант «порчи» – связан с человеческой неправедностью. Мы имеем в виду распространенную идею о зависимости природного мира от состояния человеческого сообщества – его нравственности (или порочности), справедливости (несправедливости), праведности (неправедности) и т.п. Эта зависимость ассоциировалась, по-видимому, со всемогуществом Бога, от воли которого зависит и один мир (природный), и другой (человеческий). «Если распространились в народе пять дел, то падет на него пять бедствий: если деньги давали в рост ради получения лихвы, то земля затрясется и провалится; если султан учинит несправедливость, то настанет засуха; если совершит он притеснение покровительствуемых, то держава перейдет к другому; если растрачена будет собранная в общинную кассу милостыня, скот падет; если распространится прелюбодеяние, то наступит всеобщая смерть».
Вот еще высказывания по этому поводу: «Если наместники станут чинить несправедливость, то станет небо бездождным». Постольку, поскольку «порча» времени зависит не только от главной фигуры в обществе – правителя, но и от всех людей, то и улучшение времени зависит от людей. И здесь – правило первое: пусть правитель обратится к собственной совести и совести своих подданных и очистит ее от порочных нравов, намерений и тем самым исключит такие действия, которые приводят к порче времени.
Но было бы абсурдным ставить действия высших сил в зависимость от человеческих действий по принципу: человеческие деяния – адекватная реакция Бога. Или иными словами нельзя вообразить, чтобы существовала только прямая зависимость между действиями людей и действиями Бога. Поэтому есть элемент неопределенности, непредсказуемости и необъяснимости для человека в том, когда «порча» времени может для него наступить. И здесь – второе правило: воспринимать удары покорно, склонившись перед ними (но не теряя духа); именно это и ослабит силу ударов, они как бы соскользнут по наклонившемуся, а стоящего во весь рост (сопротивляющегося против непобедимого рока) могут и сломать. Поэтому, чтобы зря не терять силы, смиряйся перед непреодолимым. И помни, что Господь посылает наказания не только за грехи, но и для испытания «на прочность».
Время может испортиться и, так сказать, напрямую – от действия людей, на которые Бог прямо и непосредственно не реагирует. В этом случае поможет третье правило: установить причины, по которым люди, сами портясь, наводят порчу на время. И после этого действовать, устраняя эти причины. Принцип здесь такой: лечить болезнь противоположным. Если порча проистекает из мягкости в отношении людей, нужна твердость, если от скупости – потребна щедрость. Множественны, переплетающиеся причины «порчи» устраняются многообразными, дополняющими одна другую противоположностями. Все эти рассуждения и рекомендации в немалой степени годятся и для того, чтобы противостоять еще одной опасности – самим окружающим людям, от которых, как мы видели, время во многом зависит.
Таковы некоторые аксиомы и правила психологической устойчивости, которые мы думаем небесполезно знать правителю.
|
|
Новости
